Хорошую карикатуру можно создать, если очень злишься на героя рисунка, утверждает известный карикатурист, художник журнала «Крокодил» Владимир Мочалов. Однако, карикатурный портрет Фаины Раневской, – исключение, признает автор. Нужен ли Таганрогу карикатурный портрет и бюст великой землячки? Об этом корреспондент «Южной службы новостей» поговорил с автором произведения.

Попытка первая

Первый портрет Фаины Раневской появился в галерее карикатур Владимира Мочалова больше десяти лет назад.

«Раневская – гениальная актриса, интереснейший человек, яркая незаурядная личность, которая известна своими высказываниями о театре, искусстве, людях. Совершенно независимая личность, которая привлекает, притягивает к себе. Во многом она непонятна, загадочна. Поэтому я обратился к ней. Мне хотелось нарисовать не какую-нибудь актрису-пустышку, считающую себя звездой, а настоящую звезду. К тому времени Фаины Георгиевны уже не было в живых. Поэтому я рисовал ее некий образ, который складывался в моей голове», – говорит Владимир Георгиевич.

– Почему все художники и скульпторы, которые обращаются к образу Раневской, изображают ее как киногероинь, а не как саму Раневскую, человека довольно трагической судьбы?

«Вы правы. Она сама была не совсем удобной. Она слишком неоднозначная. Ведь профессия актрисы, как известно, зависимая. А Раневская вела себя как независимый человек, могла Завадскому сказать – «вон из искусства!». Она по природе своей была гением. А гениев сложно понять. Я попытался уловить эту душу», – отвечает художник.

Таких попыток в жизни Владимира Мочалова было две. Первая – карикатурный портрет, который сейчас входит в сотню лучших карикатур автора. Он включен в книгу карикатур, присутствует на всех экспозициях. Работа над портретом Фаины Георгиевны была не легкой.

«Легкого ничего не бывает в жизни. Я ведь над каждой карикатурой – бьюсь. Именно бьюсь, преодолеваю. У меня уходит много времени на пробы. Неудовлетворения, мучения – все это мне знакомо. Вы бы видели, какое количество у меня эскизов на каждую карикатуру, на каждый портрет, до четырех десятков. Я мешками выбрасываю на помойку свои наброски. Их и не покажешь никому, потому что это рабочие моменты, и держать их у себя тоже нет смысла. Хотя есть у меня один друг, который забрал мешок моих набросков, сохранить решил для потомков», – смеется собеседник.

Попытка вторая

Вторая попытка уловить душу гениальной Раневской у Мочалова связана с  созданием бюста великой актрисы. По словам самого художника, он никогда не занимался скульптурой. Более того, даже когда учился своему мастерству и делал какие-то ученические работы, к скульптуре относился прохладно. Не чувствовал интереса к этому жанру изобразительного искусства. И вдруг.

– Можно сказать, что скульптурный период вашего творчества начинается с бюста Раневской?

«Да, это так. Можно было что-нибудь проще вылепить, но я делаю то, что мне интересно. Пусть будет трудно и непонятно, но – такова моя природа. Я его давно начал, но отложил на некоторое время. И –  дождался, пока он рассыпался. Сейчас заново делаю.  Хочу его отлить в металле. Сейчас эта работа находится у моего питерского друга-скульптора, в его мастерской. И поэтому я разрываюсь между Москвой и Петербургом. Работа над бюстом требует внимательной работы. Чувствую, мне не один раз придется ездить в Питер, чтобы сделать этот бюст», -– делится планами Владимир Мочалов.

– Какова дальнейшая судьба бюста Фаины Раневской? Может, сделаете и подарите ее родному городу, Таганрогу?

«Пока еще об этом рано говорить. Я эту скульптуру еще не сделал. А насчет Таганрога… Я в этом городе никогда не был. Но хотел передать в их музей карикатурный портрет Фаины Георгиевны моей работы. Два раза мои родственники заезжали в Таганрог, приходили к дому Раневской, но там все время было закрыто. Так и не получилось. Вот сделаю скульптуру, приеду сам и подарю музею Таганрога и бюст, и карикатурный портрет. Как получится», – мечтает художник.

Фото: из архива Владимира Мочалова и открытых источников