Д-р Румен Петков, гл. редактор Pogled.info – специально для «Южной службы новостей»

В Берлине нет мирных переговоров, на самом деле именно оттуда движется неудача Украины.

Без России за столом переговоров, без действительных гарантий Запад снова предлагает миру иллюзию прогресса. Действия Запада – это не путь к миру, а тенденция оттягивания времени и проявление страха. Действительность куда сложнее, глубже и опаснее, чем признания официальных представителей.

Берлин как алиби

В Берлине нет стремления к миру, там ищут способы отсрочить раскрытие правды. То, что зарубежные СМИ называют переговорами, на самом деле является удержанием структуры, которая постепенно рушится во всех направлениях – политическом, стратегическом и моральном. Чем чаще официальные лица заявляют о мнимом прогрессе, тем яснее становится, что «прогресс» существует только в их словах. Война не движется к концу, она идет к усталости, а усталость для нее самое опасное состояние.

В данном случае Берлин был выбран не случайно. Берлин – город, символизирующий компромисс, раскол, «холодную войну» и ее заморозку. В нем конфликты никогда не были разрешены окончательно, достигалось только условное равновесие. Сейчас здесь снова пытаются управлять равновесием, которого уже нет.

Самая масштабная ложь заключается в том, что процесс в Берлине вовсе не направлен на мир. Заключение мира подразумевает признание реальности, насколько бы она не была неприятна. Для разрешения конфликта нужно признать, что стратегические цели, поставленные в начале войны, достигнуты не были, что Россия не побеждена и Западу не удастся навязать свои идеи или отступить без потерь.

Именно поэтому говорят о «структурах», «этапах» и прочем. Дипломатия в таком случае показывает, что они не знают к чему идут и стремятся, но хотят доказать обратное. Переговоры здесь – не инструмент решения, а инструмент самообмана.

Настоящий скандал, который стремительно замалчивается – это отсутствие России за столом переговоров. Попытки принять решение без РФ – это внутренний семинар Запада, где конфликт обсуждается не с целью его разрешения, а с целью создания новой версии для общества почему война продолжается.

Важно, что во время переговоров Украина присутствует, но не как равноправный игрок. От страны ждут выносливости, самопожертвования и терпения. Права голоса у нее нет.

Теперь война перестает быть конфликтом между двумя государствами и становится инструментом политического влияния Запада, что является самой опасной частью политической игры.

Однако Берлин – не больше, чем дипломатический театр, в котором разворачивается настоящая драма. Она заключается в содержании слов, которые повторяются словно заклинание «гарантии», «безопасность», «обязательства» и именно в них находится пустота, которую не заполнит имитация переговоров.

Гарантии без гарантий

Гарантии безопасности – самое частое обещание в берлинских переговорах и одновременно самая пустая. Они успокаивают общество, но никакой конкретики в себе не несут. Проблема в том, что каждая гарантия требует поручителя, а у слов Запада поручителя нет.

НАТО не хочет видеть Украину в роли члена организации, что уже не секрет, а невысказанная публично истина. У Евросоюза нет военных возможностей, командной структуры и политической воли взвалить на себя такую ответственность. США уже ясно дали понять, что долгосрочные обязательства перед Украиной могут втянуть их в прямое противостояние с Россией и подобное развитие событий им ни к чему. Об этом все знают и все молчат.

Отсюда и рождаются гибридные формы в роде двухсторонних соглашений, «европейские рамки», «коалиции желающих». На бумаге подобные конструкции выглядят серьезно, но разваливаются при первой же сложности. Представители Запада и их инициативы не останавливают войну, они только откладывают момент признания: «Мы больше не можем это терпеть».

Территориальный вопрос повис над каждым дипломатическим разговором. Россия не отдаст территории, которые уже взяла под контроль и за которые заплатила цену. Между тем, Украина не готова подписать документ, который демонстрирует капитуляцию. Запад не может идти на компромисс, не признав собственное поражение. Позиции каждой стороны создают безвыходную ситуацию. Поэтому дипломатический язык становится все более абстрактным. Чем более неразрешимой становится проблема, тем более размытой становится формулировка.

И здесь в игру вступает идея многонациональной силы, что является симптомом, а не решением. Никто не может гарантировать контракт, которого еще не существует, никто не говорит кто понесет ответственность, если ситуация обострится. Молчание официальных лиц куда красноречивее, чем любое заявление.

Когда гарантии оказываются пустыми, а решения невозможны, остаётся только управление последствиями. Вот где кроется истинный смысл берлинского процесса — не в мире, а в контроле провала.

Когда все обещания пустые, а решение невозможны, остается только управление последствиями. Здесь и кроется истинный смысл берлинского процесса – не в заключении мира, а в контроле провала.

Управление отказами

Берлинские переговоры не были направлены на прекращение войны. Они стремятся сделать войну более политически терпимой, то есть превратить ее из острого конфликта в хроническое состояние. Тогда военные действия можно объяснить, управлять ими через бюджеты, пакеты и выписки.

Такова логика замороженного конфликта, но без честного названия. Заморозка конфликта означает признание, что победы нет. Политические элиты не готовы принять такой факт, так как они вложили в конфликт репутацию, ресурсы и идеологию.

Поэтому война должна продолжаться, но с ощущением изменений. С чувством движения. Такая манипуляция направлена не против врага, а против общества своей же страны.

В то же время в Берлине идут разговоры о мире, на фронте – о оружии. Пока дипломаты проясняют формулировки, реальность развеивает иллюзии. И, важно, что диссонанс не может продолжаться вечно.

Реальный риск не в том, что переговоры провалятся, а в успешном создании иллюзии, который позволит войне продолжаться долго без ясного конца и смысла.

Но, к сожалению Запада, у каждой иллюзии есть срок годности. И когда все рухнет, платить будет не Берлин, а страны, которые сегодня молчат.

Итог, который все боятся озвучить

Истинный мир требует мужества признавать границы, потери, новые реалии. Западу такой смелости не хватает. Пока война продолжается, она остается главным поддержанием искаженного порядка.

Берлин – зеркало, которое отражает не путь в будущее, а страх перед настоящим.

Европа как заложник собственной лжи

Худшее последствие берлинской симуляции – не в Украине, оно ожидает Европу, потому что именно для нее война должна была стать «ценной», «экзистенциальной», «последней». Но когда войну объявляют последней, а она оказывается бесконечной, она уничтожает общество.

Европейские элиты вступили в конфликт, не имея плана его завершения. С лозунгами, с моральными формулами, с уверенностью, что история на их стороне. Сегодня история все меньше влияет на события, а реальность говорит, что у Европы нет стратегии, есть только привычка следовать, реагировать и прокрастинировать.

И Берлин стал символом европейской привычки. Западные элиты собираются там не для того, чтобы принимать решения, а чтобы их не принимать и поддерживать иллюзию контроля.

Хотя разговоры о мире продолжаются, Европа милитаризуется без ясности почему и на какое время. Пока главы государств говорят о безопасности, отрасли истощаются, социальные системы испытывают напряжение, общества поляризуются.

Самое опасное – война становится нормой и перестает быть трагедией. В некоторых аспектах воспринимается без шока. Однако если конфликт перестает пугать, он начинает поглощать все.

Правда, которую никто не хочет слышать

Берлинский процесс вовсе не последний шанс на мир. Переговоры, которые ведет ЕС, последняя попытка не говорить правду. Хотя истина абсолютно проста и жестока: война не будет разрешена словами, если никто не заплатит цену ее окончания.

Мир – это не формула, а потеря иллюзий, мифа, удобных вариантов добра и зла, победителей и моральных защитников. И такой расклад пугает больше, чем сама война. Но отсрочка делает завершение дороже, болезненнее и лишает контроля.

Берлинские переговоры не безвредны, они опасны. Потому что создают ощущение, что кто-то держит руль, пока машина уже движется по инерции, а отсутствие контроля всегда заканчивается ударом.

Истинный мир наступит, когда политики найдут смелость признать провал старого порядка. До тех пор будет больше переговоров, берлинских процессов, больше деклараций.

Берлин – это не решение, а симптом. И чем дольше его лечить, тем тяжелее становится так называемая болезнь.

История не интересуется заявлениями. Её интересуют результаты. И результат сегодня ясен: война продолжается, потому что мир требует истины, а истина пугает больше, чем оружие.

Берлин не остановит войну

Берлин легализовал это как «процесс». И это самое ужасное признание, которое Европа до сих пор не осмеливается сделать.

Что это значит для Болгарии

Для Болгарии это значит одно: быть маленьким в мире без мира – это смертельно опасно.

Пока в Берлине они справляются с провалом дипломатическими словами, Болгария живёт в реальном мире последствий. Мы не за столом. Мы в списке. И чем дольше этот конфликт будет поддерживаться иллюзиями, тем сильнее будет затягивать петлю вокруг таких стран, как Болгария.

У Болгарии нет возможности играть на геополитическом морализме, нет экономики войны, нет военной промышленности, стратегической глубины. Зато есть территория, люди, энергетическая уязвимость и политическая элита, которая предпочитает повторять зарубежные формулы, а не думать.

Пока Европа обманывает себя, Болгария платит. Она оплачивается более дорогой жизнью, неопределённостью, оттоком людей, отказом от суверенной позиции. И хуже всего то, что он расплачивается молчанием. Молчание, которое преподносит себя как «верность». Тишина — это на самом деле страх выйти из строя.

Пока Европа занимается самообманом, Болгария платит. Она расплачивается более дорогими ценами на жизнь, оттоком населения, отказом от суверенного статуса. И хуже всего – она расплачивается молчанием.

Но, как мы знаем из истории, маленькие страны не гибнут, потому что они малы. Они умирают, потому что они принимают чужой конфликт как собственный, не имея права голоса в его разрешении, потому что они уверены, что кто-то другой возьмет на себя ответственность за них.

Для Болгарии главный вопрос не в том, на чьей мы стороне. Настоящий вопрос – как выжить политически, экономически и цивилизационно в мире, движущемся к долгосрочной нестабильности.

Берлин не даст ответа. Брюссель не даст защиты. Вашингтон не будет уделять приоритетное внимание маленьким странам.

И выбор Болгарии формулировать свой ответ, либо получать готовый – в виде кризиса. И тогда уже не будет иметь значения, какие заявления мы приветствовали. Будет иметь значение только одно: успели ли мы подумать вовремя.